Я носила доспехи. Доспехи того времени это правила и условности нашего. С одной стороны, они защищают нас, с другой-лишают гибкости. В той жизни из-за их тяжести я не смогла отразить удар в своём последнем смертельном бою. Поэтому я никогда больше их не надену.
Меня убили, когда мне было сорок. Это случилось на рассвете, где-то в конце июня. Я лежала посреди огромной поляны, усеянной белыми ромашками и крупными, как слёзы богини неба, каплями росы. Мои руки были широко раскинуты, а уставшему телу было удобно и мягко лежать без движения на траве. Я понимала, что умираю, но не думала об этом и не боялась. Я вдыхала дурманящий аромат клевера и абсолютно не чувствовала боли, несмотря на то, что моя жизнь выливалась из меня тёплыми сильными потоками, моментально впитываясь в землю. Сейчас это называют болевым шоком. Тогда я об этом не знала, стараясь насладиться последними мнгновениями, ощущая их красоту остро, как никогда в жизни.
Великаны-деревья были моими исповедниками. Они выслушали меня и шёпотом своих листьев простили и благословили на новую жизнь, даже если и через столетия, потому что когда я каялась, я наконец-то поняла свои ошибки. Поняла, что жизнь надо уметь ценить в каждом её мнгновении, а победить-не значит разрушить, а значит просто простить и полюбить.
Никто не умеет любить так, как женщина. И дарить свою любовь. Только женщина может простить причинённые ей страдания и продолжать любить. Любя, женщина преодолевает все трудности и препятствия, продолжая идти вперёд и черпая силы в своём чувстве.
Поэтому в эту жизнь я вернулась женщиной. У меня такие же длинные волосы, но плечи не так широки. Я не ем руками, прилично веду себя за столом и единственный режущий предмет, который я когда-нибудь держала в своей жизни-это нож для нарезки овощей. Я по-прежнему даю человеку шанс на остановиться, прежде, чем отвечаю на его атаку, и по-прежнему не бью со спины, считая это подлым. У меня много друзей и нет коня. Вместо него рядом со мной семенит крошечный пёс на коротких лапах и смешной длинной головой, готовый защитить меня от всех и вся, включая собственную тень.
