— Прошу вас, — ответила она с напускным безразличием.
— Если вас устраивает соседство скучной немолодой женщины с не очень хорошим настроением…
— Меня устраивает ваше соседство. А ту особу, которую вы описали, я, честно говоря, не вижу.
На исходе второго часа знакомства Луиза с изумлением обнаружила, что «Жан Маре», который на самом деле оказался болгарином по имени Дмитрий, уже сидит рядом с ней и нежно перебирает ее пальцы. Попутно объясняет, насколько хороши и эти самые пальцы, и рука, и все остальное в ансамбле и по частям.
Говорил он по-русски абсолютно правильно, с едва заметным очаровательным акцентом. Так что Луиза совершенно точно поняла его предложение провести остаток вечера у нее или у него в номере, послушать музыку, полюбоваться видом на море. И совершенно неожиданно для себя сказала, что приглашение это принимается.
Более того, кто-то ее собственным, но куда более мелодичным и обворожительным голосом предлагает провести это время у нее в номере. «Там я буду себя чувствовать хозяйкой, а не гостьей». Джин, даже с тоником, штука коварная.
На следующее утро Луиза проснулась в совершенно неописуемом состоянии. Никаких угрызений совести и тому подобной чепухи она не испытывала, зато ощущала свое тело абсолютно незнакомым: молодым, энергичным. А главное — прекрасным. Немудрено: за эту сумасшедшую, феерическую ночь, в промежутках между поцелуями, она только и слышала, как прекрасна и неповторима…
На деловые переговоры она пришла в скромном, но достаточно открытом черном сарафане, который сунула в чемодан просто, что называется, «из вредности», да еще и с распущенными по плечам волосами, не собрав их в обязательный служебный «кукиш», на затылке. Увидев ее, свою «правую руку», Мишель изумленно поднял брови:
— Что с вами, Луиза? Что вы с собой сделали?
— Вам что-нибудь не нравится, Михаил Антонович? — притворно обеспокоилась Луиза. Просто для приличия осведомилась, потому что чувствовала: «все путем».
— Да нет, что вы! Наоборот… Вы удивительно ловко маскировали свое очарование. Просто глазам не верю.
— Вы только не забывайте, Михаил Антонович, что я ваша секретарша, а не подружка. Вы со мной сейчас разговариваете, как с очередной Зоей.
Та, прежняя серая мышка, которая еще пряталась где-то в глубине сознания нынешней Луизы, встревожено заметалась: «Что ты делаешь, как можешь так разговаривать с начальником? Это же хамство!» Но ее робкий протест был подавлен в зародыше. «Сиди тихо! — приказала мысленно Луиза «мышке».
— Достаточно ты мне портила жизнь, и если сейчас не уймешься, я тебя отравлю. Или утоплю в море. Ты мне осточертела, подруга».
Переговоры с иностранным клиентом, точнее, их первая часть, прошли удивительно удачно, и Мишель предложил ей отметить это событие вечером в ресторане.
— Спасибо, я подумаю, — отозвалась неузнаваемая Луиза.
— Честно говоря, меня не вдохновляет присутствие Зои, мы слишком разные. Лучше отпразднуйте с ней, а я просто погуляю по берегу.
— Но если передумаете, приходите, — почти жалобно сказал Мишель. За долгие годы это был первый случай, когда ему — пусть и в завуалированной форме — отказала женщина. И кто? Его собственная «правая рука», существо, как он еще вчера считал, без пола и без возраста, не говоря уже о внешности.
Лишь на следующий вечер она приняла приглашение своего шефа и провела вечер в ресторане с ним и с Зоей. Точнее, сидела с ними за одним столиком, но то и дело вставала танцевать — приглашали ее нарасхват.
Судя по всему, и Мишель был не прочь потанцевать с нею, но — Зоя!!! В принципе вечер удался. Когда Луиза после возвращения из Крыма первый раз пришла на службу, коллектив дружно ахнул.
Вместо «синего чулка» в глухом “деловом костюме” и туфлях на низком каблуке перед ними явилась миниатюрная, изящная женщина, в элегантной снежно-белой блузке и достаточно короткой юбке, туфельках на модном каблучке. Но главное было даже не в этом. Походка, манера себя держать, невиданная до сих пор никем улыбка — все это преображало Луизу практически до неузнаваемости.
