Тутта Ларсен: Между нами любовь

326

ЛУКА – НАСТОЛЬКО СИЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК, ЧТО ЛЮБОЙ ДИКТАТ ВОЗВРАЩАЕТСЯ ОТ НЕГО В ТРОЕКРАТНОМ ОБЪЕМЕ

Тутта ЛарсенИ если ты продолжаешь двигаться в эту сторону, пытаешься его сломать, он настолько жестко обороняется, что ломаешься ты. Очень сильное впечатление на меня произвел эпизод, когда Луке уже было лет 8–9. Он занимался музыкой несколько лет, из-под палки, через «не хочу», но мне очень хотелось, я настаивала, он поддавался. В какой-то момент он просто ушел в саботаж. Мы сидели с домашкой до полуночи, в итоге все закончилось истерикой с обеих сторон.

И когда мы с ним поплакали и обнялись, он каким-то невозможно взрослым тоном сказал: «Мам, ну что мы делаем? Ты же видишь, что я не хочу. Зачем ты меня заставляешь? Давай я буду заниматься чем-нибудь другим, чем я хочу».

Для меня это было абсолютным шоком, я впервые увидела в нем человека, понимаете? А не какой-то объект, которым я управляю. Мне стало так стыдно и так страшно, что я все это время им манипулировала. А он нашел в себе силы об этом сообщить. Но несмотря на то, что мне это открылось, мне до сих пор очень трудно этого не делать. Потому что это самый удобный способ решать вопросы – проще заставить человека сделать то, что ты хочешь, чем попробовать с ним договориться. Это энергозатратно, на это нет времени, и у тебя кроме этого есть еще другие дети, которые тоже ищут твоего внимания. Но другого выбора нет, если ты не хочешь потерять своего ребенка, и доверие между вами, тебе приходится как-то меняться.

Я ВСЕГДА ГОВОРЮ: ДЕТИ ДАЮТСЯ ТЕБЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ТЫ СТАЛ ЛУЧШЕ

Это твой шанс приблизиться к образу и подобию Божию. Только так, только через них, ты вообще можешь как-то вырасти над собой. Когда родилась Марфа, Луке было пять лет. Я думаю, это событие его очень ранило, а мы были слишком неопытными, чтобы помочь ему с этим справиться. Нам казалось, он уже достаточно взрослый, мы просто забыли о том, что он тоже ребенок и не меньше Марфы нуждается во внимании, в поддержке, а может, даже и больше, в такой драматический момент. А еще у нас так наложилось печально…

Когда я забеременела Марфой, мы взяли Луке щенка, надеялись, что у него будет такой сердечный дружочек. Но все пошло не так – он стал эту собаку обижать. Он ревновал нас к собаке, он говорил: «Вы собаку любите больше, чем меня», – и получилось, что мы не только родили сестру, которая разрушила его прежний мир, но еще и довольно сильно прессовали его из-за собаки, которую мы взяли для него, и собаку пришлось отдать, и это усугубило ситуацию. Сейчас мне кажется, что мы были недостаточно чуткими.

В нашем представлении собака – хорошо, а ему она была на фиг не нужна. Ему нужны мы, а не собака. И сейчас до сих пор мы ему нужны.

К счастью, его ревность по отношению к Марфе достаточно неагрессивная. Он может ее не пустить в свою комнату, не поделиться игрушками, может ее потроллить как-то, но у нас никогда не было драк, обзывательств, никакой подлости. Просто Лука очень жадный до любви человек, ему сколько не дай – все мало, поэтому мы каждый день делаем все для того, чтобы весь этот процесс направить в более мирное русло. И сейчас уже они могут и поиграть вместе, и потусить, и на какой-то нейтральной территории он за нее всегда заступается: «Это моя сестра, кто ее обидит, тот будет иметь дело со мной».

А вот Ваню Лука просто обожает, совершенно никакого негатива к нему не испытывает. К нему у Луки вообще сразу проснулись какие-то братские нежные чувства, и этот маленький человечек его обожает, все за ним повторяет и умиляет его.

Продолжение читайте на странице 6: